перечитывая БН новеллу, 7 глава

[baihe]

Первая глава вместе со всеми общими моментами и предупреждениями: здесь.

7. 鬼娶亲太子上花轿 2 / Демон играет свадьбу с наследным принцем 2

7. 鬼娶亲太子上花轿 2 / Демон играет свадьбу с наследным принцем 2

Описание паланкина невероятно красивое, и да как и правильно заметили в комментариях к прошлой главе, паланкин предоставлен тем самым отцом пропавшей невесты с подачи которого все дело и закрутилось. И надо отдать должное, тот не поскупился ни на что: описания паланкина пусть лаконичны, но и прекрасны, да и само название «типа» паланкина 八抬大轿 дословно «паланкин, который несут в ввосьмером» нарицательное название атрибута очень богатого и важного, высокопоставленного человека т.к. только такой и мог себе позволить подобную роскошь. Помимо паланкина, еще и в качестве носильщиков нанял в помощь умелых воинов, и мне очень нравится эта фоновая линия динамики их отношения к происходящему. От недовольства, что какие-то юные-миловидные выскочки ими распоряжаются и заставляют таскать паланкин, хотя это им по опыту и умениям бы положено командовать; до потепления и сглаживания ситуации и, в итоге, к полному развороту при сражении и уже беспрекословному следованию в отступлении. Это вот одна из тех линий, которые строго говоря не особо и нужны сюжетно, но оживляют повествование своими деталями. Вроде нарочитой тряски паланкина, от которой даже совсем не «нежной деве» Се Ляню немножко дурнеет. Или возможности взглянуть со стороны пусть даже очень умелых и храбрых, но все же смертных, на происходящее и понять насколько же оно пугающее. В плане столкновения с волками и демоническими «рабами» пугающее, конечно же. А вот взаимоотношения троих героев они сочли балаганом, веселым и забавным, и сама эта сцена золото по многим пунктам: и лед растопила, позволив наемникам немножко смягчиться, и показала еще немного взаимоотношений Се Ляня, Нань Фэна и Фу Яо. Чувство юмора Се Ляня особо люблю, и тут даже прощу ремарку о старости «невесты» от Фу Яо. Так и хочется сказать, что из них троих только одному не перепало никакой личной жизни и это все зависть, да. А вот слова авторские о часто плачущих невестах каждый раз бьют больно, ничего не могу с этим поделать.

«Дух ребёнка» (назовем его так), пожалуй одна из тех сюжетных линий, в которой я до сих пор не слишком разобралась для себя. Подробнее о нем будет в сильно поздних главах, однако первое появление было как раз в этой, так что. Слышит смех и песню духа только Се Лянь, никто кроме не слышит и не ощущает присутствия тоже, т.е дух намеренно появился только для него. И он не только не проявляет враждебности, а наоборот буквально советует песней как Се Ляню избежать встречи с «призрачным женихом»: плакать, вместо того чтобы улыбаться. И поскольку мы знаем, что «жениха» привлекает улыбчивость – это правдивый совет, предположение Фу Яо насчет обратного (потому что кое-кто не может, чтобы не сказать все наоборот, пусть тут и было это уместно) ошибочно. Более того, совет дан в нужный момент: дух поет перед появлением волков, давая возможность избежать этой встречи. По крайне мере, мне так кажется, что избежать и/или дать Се Ляню еще один ключ к разгадке тайны и тут любопытный момент, что после дух засмеявшись замолкает, уступая место подручным «жениха». Мне правда сложно понять его мотивы здесь, кроме как предупредить и подсказать, и из-за того, что это «ребенок» он делает это в той форме, какой может, как правильно замечает Се Лянь, напугав бы любую настоящую невесту до смерти.

Очень сильный сюжетный спойлер, будьте осторожны.

Понятно, что этот дух не сам тут появился, а был отправлен императором, вопрос в том должен ли он был проявлять себя вообще. Ведь быть может поручением было просто тихо следить, а вот этот смех и песенка уже полностью его инициатива, может переодевание Се Ляня в невесту показалось ему чем-то вроде игры и решил подыграть и помочь? Оставим это пометкой на будущее пока. Мне очень нравится, как в диалоге разворачивается эта сцена, и особенно финальной фразой Се Ляня про улыбку с момента восхождения в паланкин – отчего-то эта фраза кажется яркой точкой и сама по себе, и тем как подчеркивается молчанием в ответ, а следом резким обрывом к переходу от относительного спокойствия к экшену.

Волки сами по себе вряд ли были бы страшными и напугали нанятых воинов, но здесь хорошо подчеркивается как сильно потусторонне они выглядят в ночном лесу, со светящимися зеленым (лазурным, хах) глазами и как их появление влечет за собой куда более страшную нечисть. Не знаю есть ли некий устоявшийся перевод у 鄙奴 как у существа, байду мне так и не помог в этом вопросе, но я мысленно называла «рабами» из-за второго иероглифа, буквально это «презренный раб» если транскрибировать, то «бину». Отличные в своей крипоте существа и на их примере отлично показана суть классификации демонов из прошлой главы: не смотря на то, что это простой демон, самый низкоранговый он все равно опасен, особенно в большом количестве и казалось бы, описание немного несерьезное, со сравнением с тянучими вязкими конфетами и акцентом на навязчивости, но потом внезапно пассаж про питание людьми и комбо с более сильными демонами (отсюда, скорее всего и название, раб/слуга кого-то, всегда при ком-то, а не самостоятельно) и любые шутки моментально исчезают. Сам Се Лянь отмечает, что разве что для богов войны они будут легкими противниками, а даже для небесных чиновников рангом пониже уже проблемой, что уж говорить о смертных. И это самые низкоранговые демоны, повторюсь.
Звездный час моей прекрасной Жое, впервые в этой главе она показывает часть своих способностей расправляясь с сотней демонов и волками без усилий. Момент отдачи Се Лянем приказа меня пробрал немного, контраст спокойного, «теплого» голоса приказывающего убить – напоминает не только о боге войны, но и о боге поветрия. Сам способ убийства: удушение, сворачивание шей – при первом прочтении это не кажется примечательным, а вот зная происхождение Жое…эх. Тут же нам дают прямой намек на особенность Жое, поясняя что это не обычное духовное оружие, не требующее собственно духовной силы и именно поэтому Се Лянь, с запечатанными по большей частью силами, может ей пользоваться. Точнее даже не пользоваться, потому что даже по короткому эпизоду в этой главе заметно, что отношения Жое и Се Ляня как минимум немножко отличаются от обычных отношений оружия и хозяина, ну и добавим к этому еще реакцию на Жое от двух небожителей.

И давайте поговорим об этих самых небожителях. Строго говоря, это все еще спойлер, но вообще при перечитывании ясно, что как раз в этой главе спойлер уже не спойлер, но вдруг.

Если вы все еще не знаете про Нань Фэна и Фу Яо, этот кат прячет от вас спойлер.

Се Лянь, мне кажется, до этого момента уже догадывался, но тут окончательно убедился, что да, Нань Фэн=Фэн Синь, а Фу Яо=Му Цин, и именно поэтому он отправляет их прочь, доверяя что те справятся с демонами и волками, и уведут людей в безопасное место. Ремарка по поводу того, что подобные демоны легки для богов войны с верхних небес, но для младших богов уже нет – она еще и об этом. Я убеждена, что Се Лянь никогда бы не отправил одних Нань Фэна и Фу Яо, если бы у него была хоть капля сомнения в их настоящих силах, не подверг бы такому риску. Но для Фэн Синя и Му Цина это и не риск вовсе, в их силе он уверен. Фэн Синь выдает себя полностью тут, все же телохранительство Его Высочества не прошло бесследно, он моментально запрещает выходить из паланкина т.е. защищает Се Ляня от опасности сразу, и потом, увидев «работу» Жое настолько оказывается не готовым к этому зрелищу, что все притворство слетает и он называет Се Ляня по имени, обращается так, что Се Лянь отказывается от всяких сомнений насчет личности говорящего. Му Цин, конечно, пытается его оборвать, но поздно. Фу Яо тут, на удивление, ни разу не закатил глаза, хотя может это просто из-за темноты не видно, а вот с руганью Нань Фэна можно смело делать дринкинг гейм 2.0, и тоже спиться в рекордные сроки. Попытавшись немного поспорить, потому что ну конечно они будут пытаться поспорить, нельзя просто взять и послушаться просьбы Его Высочества, оба моментально переломятся от такого неслыханного события, небожители оставляют Се Ляня в одиночестве и мы переходим к самой прекрасной, финальной сцене этой главы.

Я без преувеличения обожаю эту сцену во всех интерпретациях, но у нее очень разное ощущение в зависимости от. В дунхуа она тесно переплетена с песней, от затихания и тихого перезвона серебра на кое-чьих сапогах до собственно песни и это на самом деле точка зрения Хуа Чэна, кульминация сотен лет ожидания и чистое, неразбавленное счастье и переполняющие чувства, которые рвутся наружу в безумной улыбке и осторожных, нежных касаниях, параллельный флэшбек, раскрывающий всю интригу (отчасти, на самом деле) и только усиливающий это ощущение. В новелле же все совершенно иначе, с точки зрения Се Ляня все иначе. И здесь поначалу тоже есть момент затишья, однако он оборачивается иначе: предсмертными криками уничтоженных демонов и смехом после, в повисшей тишине. Именно смех – первое впечатление, первое что мы узнаем о Хуа Чэне. Просто смех, одновременно молодого юноши и взрослого мужчины, но этот смех не описан никак кроме – это просто смех. И я предположу, что он был просто выплеском множества эмоций, той самой улыбкой, которую из-за покрывала не мог увидеть Се Лянь. Радости от возможности наконец быть с Его Высочеством, успеть отогнать демонов и «защитить» хоть так, просто наконец успеть оказаться рядом. Но это все – знание «после», когда знаешь о сюжете. Первый раз эта сцена не кажется романтической, она скорее загадочная, неясная, потому что для Се Ляня она именно такая. Это неожиданный поворот, и ожидая враждебные, убийственные намерения, ни Се Лянь ни Жое не ощущают их от подошедшего к паланкину. Нет ни попыток напасть, никаких слов или угроз, ничего кроме протянутой сквозь полог ладони. И даже она не чтобы схватить, а лишь предложить взять, пригласить принять ее. Этот жест тоже очень показательный для Хуа Чэна, на мой взгляд, всегда приглашение и просьба, всегда последнее слово и решение оставляется только за Его Высочеством. Оттолкни тот руку, уверена, Хуа Чэн не стал бы настаивать и это для меня один из факторов, который делает их отношения одними из моих самых любимых в медиа.

Читая первый раз и не зная о происходящем вообще ничего, я была очень впечатлена финалом этой главы, и даже сейчас, перечитывая я все равно испытываю почти те же чувства. Со стороны Мосян, на мой взгляд, очень удачным решением было позволить читателям испытать все сквозь восприятие Се Ляня, не видеть сразу всю картину полностью, а лишь детали, что удалось рассмотреть из-за покрывала. Потому что эти детали очень притягательны. Последние слова о яркой на фоне бледной кожи алой нити, повязанной вокруг пальца, той самой нити судьбы из многочисленных легенд врезаются в память. И по сути, в этой главе тремя деталями дано исчерпывающее описание Хуа Чэна: бледная кожа – о мертвости тела и вообще внешнем облике, смех – о характере, особенно с Се Лянем, и наконец алая нить – как метафора отношений в виде нити судьбы, так и более буквальное об алом цвете как знаковом для него. Восхитительная глава, восхитительный финал. А в следующей нас ожидает не менее восхитительная прогулка под романтическим кровавым дождем. Надеюсь я буду в состоянии написать о ней куда быстрее, на этот раз.